Утро, не ранее полудня. Солнце светит блекло, неярко, точно лениво. Серые облака изредка набрасывались на солнце, но, точно обжигаясь, быстро расплывались в стороны. И вновь иссушенной земли касались ласковые лучи. В те мгновения, когда заброшенный город погружался в серую утреннюю темноту, на стенах домов появлялись причудливые дрожащие тени, похожие на призраков. Место, давно утерявшее жизнь, представало во всей своей завораживающей красоте, являло собой ужасающую пустоту смерти. Хотелось тянуться вверх, ближе к солнцу, ближе к свободе, ярким, непривычным контрастам и безмятежности неба. И когда только отчаяние, слабое, фоновое, коварное во всей своей робости, начинало хватать за горло и удушать, солнечный блик падал на лицо, точно говоря: "Не грусти! Всё еще впереди!"

     Улица Munson была столь же безжизненна. В глаза бросались следы разбоя, выбитые стёкла витрин и жилых домов, перевёрнутые мусорные баки и некоторые машины, раздавленные всмятку и отброшенные к блочным стенам домов. Эти места навсегда оставила жизнь, точно утеряв последнюю надежду на их воскрешение. А что толку пытаться воскресить труп? Невозможно. Нереально. Бессмысленно и глупо. По умершей улице брела девчонка, с благоговением озирающаяся вокруг, запоминая каждый поворот, каждую черту. Через правое плечо была перекинута сумка, изредка укоризненно бьющая девушку по бедру. Та только поправляла толстый ремень на плече и продолжала неспешно шагать дальше.
     Хелависе не нравились эти места. Очень не нравились. Она жутко тосковала по живому общению, пусть то будет разговор с приезжим или даже простая попытка сбежать от родимой банды хулиганов. Хотя даже эти в последнее время стали похожи на мертвецов и не придавали особого энтузиазма своему обычному занятию. Девушке иногда казалось, что они за полгода узнали друг о друге столько, сколько не узнаешь о своем лучшем друге за несколько лет общения. За каждым углом скрывалась неизведанная опасность. И, может, когда-нибудь даже пришлось бы столкнуться с этой опасностью, лицом к лицу. Хотелось поскорее добраться до авеню. Там разрушения были не столь заметны.
Бррр... И чёрт меня сюда понёс! Ни единой живой души! Кажется, что я сама по себе, а мир сам по себе. Точно в зеркале отражается вода, в которой в свою очередь отражается еще одно зеркало. Так и я вижу этот город - в отражении отражения. Глупо!
     Не задумываясь, Хелависа подскочила к давно перегоревшему светофору и от души пнула его. Светофор печально мигнул жёлтым светом и вновь погас. Боль щелчком отдалась в колено. Сумка, нагруженная всякое ненужной мелочью, хлестнула девушку по опорной ноге. Вконец запутавшись в сумке, длинном ремне и собственных ногах, Хелависа красочно растянулась на асфальте, темечком приложившись об бордюр. Дождавшись, пока мысли взболтаются и встанут на место, а фокус более-менее настроится, девушка встала, обняв столб светофора, как последнюю надежду. И стала вымещать всю полученное боль и раздражение на словах, невозмутимо заливаясь трёхэтажным матом.
Блиииин! Больно-то кааак! Вот это грохнулась! Аааа... голова-то как болит... Сейчас умру...
     Оглянувшись вокруг, надеясь, что никто не видел этот полёт, - а по закону подлости, кто-нибудь обязательно да увидел, - Хелависа, не обнаружив прохожих, потихоньку утихла. Работала она только на благодарного зрителя. Если рядом не оказалось таковых - все спокойно можно было перенести и так, обходясь без словоизлияния.
     Хел, подумав, обвила одной рукой столб и прислонилась к нему головой. Вторую руку подняла на уровень глаз раскрытой ладонью вверх. Кожу здорово стесало, кое-где выступила кровь. Две царапины, особенно привлекающие внимание, косо перечеркивали линию жизни. Несколько мелких камешков больно впились в основание ладони. Ссадину здорово щипало, так что Хелависа сдула с руки пыль, вытерла её об джинсы, и, недовольно морщась, спрятала её в карман.
Ай-яй-яй, как некрасиво вышло-то... Тоже мне, взрослый человек! Ну да шут с ним, не умру. Вот приду в номер - там обработаюсь как-нибудь...
     Еще раз подозрительно оглянувшись, Хелависа пригрозила светофору пальцем и отлипла от него. Поправив сбитый ремень сумки, она, немного прихрамывая на левую ногу, поплелась дальше, теперь упрямо глядя себе под ноги.

Еще около минуты Хелависа просто брела по улице, восстанавливая душевное равновесие и бесцельно пиная мелкие камешки. Звуки ударов мелкой россыпи камней о плиты потом долго стоял в воздухе, утихая в ответвлениях соседних переулков. Настроение, испоганенное красивым полётом и жестким приземлением, возвращаться обратно на пик идиотизма явно не собиралось. Тяжело вздохнув, Хел парой бездумных движений стряхнула с джинс и рубашки грязь и пыль, сняла опавшие липкие подгнивающие листочки с волос, привела в себя порядок и замерла у старого магазина, закрытого еще до пришествия Некоматы.
     Стекло витрины оказалось немного треснуто, хотя четкости отражения это мало помешало. Хелависа повертелась у стекла, как старая модница у зеркала, пытаясь убедиться, что с одеждой и ней самой непосредственно всё в порядке. Она взлохматила волосы, которые, точно не подчиняясь гравитации, и так ядерно топорщились в разные стороны, отрицая сам факт существования различных лаков для укладки. И только тогда девчонка услышала тихий, похожий на жужжание роя ос, гул, нарастающий с каждой секундой и точно крадущийся по плохо освещенной улице.
Ч-что это?.. Что за чёрт?
     Страх, подсознательный, пока еще не такой явный, чтобы осознать его в полной мере, но достаточно чёткий, чтобы ощутить опасность, червячком шевельнулся где-то внутри. А вместе с тем появилось и дикое любопытство. Был выбор - уйти от опасности, скрываясь в лабиринте опустевших улиц, или взглянуть страху в глаза. И выстрелить ему в затылок. Хелависа медленно повернулась и прищурилась, пытаясь выловить в темноте переулка хоть что-либо, подтверждающее опасения.
Может быть, это только глюк... Слишком сильно шибанулась об асфальт, ну с кем не бывает! Хотя... Ками-сама, откуда они!?
     Таких больших псов Хелависа не видела ни разу. Они явно не походили на домашних любимцев. Разодранные уши, вырванные клочки шерсти, худоба и играющие под кожей мышцы. В довершение всего - жёлтые поблескивающие оскаленные клыки и дикий голод в глазах. Смекнув, кто обещает стать добычей, Хелависа попятилась назад. И тут же немного приутихшее рычание возобновилось, новой волной страха атакуя сознания.
Ками-сама... Ками... Только без резких движений.
     Не отрывая взгляда от налитых кровью глаз пса, неспешно крадущегося впереди, явно вожака своры, Хел медленно, стараясь не делать резких движений, полезла за перочинным ножом в карман. Достав его и так же медленно выщелкнув лезвие, смутно понимая, что нож здесь мало чем поможет, Хелависа бегло осмотрела крыши домов, прикидывая, нельзя ли будет залезть куда-либо. Но - никаким укрытием и близко не пахло.
Вот попала... Боже, что же делать?
     Всеми своими силами подавляя панику, Хел медленно, шаг за шагом, плавно стала отходить к переулку. Псы, точно смакуя моменты, не торопились, безошибочно зная: жертва загнана в угол.
- Хорошие собачки... милые собачки... обожаю таких маленьких пёсиков, вы в курсе? - безнадежно забормотала Хел.
Помогите... помогите...
     Хотя можно ли было ожидать помощи от совершенно пустого, мертвого города?..

Когда вожак стаи резко опустил лапу на асфальт, не издав ни звука, Хелависа сама замерла. Осознание того, что она уже почти труп, наконец, пришло, пусть и с опозданием. Сердце ухнуло куда-то вниз, пропустило несколько ударов и вновь забилось. На глаза тут же навернулись слёзы отчаяния. Верить в то, что это - конец пути, полный финиш, не хотелось. И девушка выставила вперед лезвие ножа, осмелившись смотреть в налитые кровью глаза пса с упорством и яростью, всем своим существом выказывая желание жить, бросая своре немой вызов.
Не позволю... Ни за что... Я должна жить. Ради брата, ради матери. Ради этого пустого города... И пусть меня считают уже мертвой - я никогда не сдамся.
- Я не сдамся, - повторила она.
     Тогда вожак издал пронзительный вой. Девчонка шатнулась назад, растерянно наблюдая за собаками. Опомнилась лишь тогда, когда псина, вылетевшая первой, вцепилась в запястье левой руки. Хелависа вскрикнула и рефлекторно дёрнула рукой. Перочинный нож, некстати выскользнув из ослабевшей ладони, лезвием распорол собаке морду, оставляя кривую рану, идущую от внутреннего угла левого глаза через переносицу вправо вниз. Лезвие, ударившись об асфальт, с легким лязгом откатилось в сторону. Вниз упало несколько капель крови.
Чёрт! Теперь нож потеряла! Ай, ладно, нет времени поднимать.
     Круто развернувшись, Хелависа опрометью кинулась прочь, старательно петляя по переулкам, в итоге "выруливая" на всю ту же темную улицу, где и встретилась со сворой. Судя по гулу, постоянно преследующему её - собаки не отставали, и, наоборот, нагоняли девчонку. Да и сама Хел, ненавидевшая бег и только сейчас открывшая в себе способность нестись со скоростью пули, начинала уставать. Как назло, во всех домах были разбиты стёкла, а то и двери, так что укрыться там означало верную смерть. Лестниц на крышу тоже нигде не наблюдалось. Паника.
Попала... Я ничего не знаю об этом городе, не считая самых обычных фактов... Ксо! Но ведь где-то должно быть... хоть что-то?
     Вывески, битые стекла, ободранная штукатурка стен - всё смешалось в единый калейдоскоп. Изредка под ноги выпрыгивал какой-то камень. Девчонка попросту перелетала через него, а, приземляясь, неловко спотыкалась и металась дальше. Мышцы начали отзываться глухой болью, а разум вопить, что проще остановиться... сдаться... умереть. Но представляя, как её раздирают собаки, четко слыша хруст костей, звук лопающихся суставов, Хелависа, зажмурившись, рвалась вперед.
Наверное, весь город уже оббежала, - уныло подумала девчонка.
     Но спасительное что-то, наконец, обозначилось. Вдали виднелась двухметровая плетёная решетка - ворота, очевидно, скрывающие вход во двор. Створки были неплотно скреплены обычной проволокой. С легким сожалением стянув с себя лишь мешающую сумку, Хелависа, повернувшись к псам, кинула её тем под лапы, надеясь отвлечь. И буквально за несколько секунд вскарабкалась по ячейкам на решётку, мысленно благодаря судьбу за то, что ячейки здесь оказались крупными и вполне удобными, двор, огражденный сеткой - закрытым, и, очевидно, с другой стороны выходящим на авеню. Усевшись сверху, стараясь не расшатывать ворота, и без того держащиеся на соплях, Хелависа продемонстрировала своре средний палец и невольно поёжилась, оглядываясь по сторонам.
Ммм... а тут холодно... И собаки вряд ли оставят "добычу" прохлаждаться тут. Скорее, расшатают ворота, чтобы они грохнулись вниз. Если начнут вредить дальше - перемахну вниз и как-нибудь укроюсь тут...
     Боль, на которую Хел почти не обращала внимания, новой волной накатила на уставшие мышцы и руку. Задрав немного окровавленный рукав по локоть, девчонка оглядела царапину, повторяющую полукруги острых зубов. Ранка не была глубокой, но жутко саднила, на коже кое-где была растёрта кровь, а в некоторых местах блестели алые капельки.
Плохо. Похоже, заразу уже схлопотала.
     Стараясь не думать о том, какие последствия могут обозначиться позже, Хелависа, игнорируя вой, доносящийся снизу, не шевелясь уставилась вдаль, смутно надеясь увидеть фигуру своего спасителя.

Отредактировано Helavisa (2008-09-30 12:45:49)

От раздумий девчонку отвлекли шесть поочередных глухих ударов, негодующий лай, скрежет когтей. Ворота опасно тряслись под напором псов. Хелависа чуть не свалилась с двухметровой высоты вниз. Только вцепившись в ячейки всеми ногами и руками она удержала равновесие, а потом, неумело сгруппировавшись, свалилась на асфальт по ту сторону забора, упав на спину. В позвоночник отдало волной боли. Дыхание будто спёрло; несмотря на то, что Хелависа просто глотала воздух, ей казалось, что она не дышит. Голову точно сдавило венком с шипами. Кое-как встав, не обращая внимания на ломоту и головокружение, Хел, пошатываясь, опёрлась кончиками пальцев о стену какого-то дома, тупо наблюдая за собаками, и опять встретилась взглядом с вожаком своры. Необычно мудрые налитые кровью глаза, излучающие исключительно враждебность и голод, вывели девчонку в чувства.
- Вам меня не взять! - злобно прошипела она, со слабой гордостью наблюдая, как собаки мечутся рядом с решеткой, остервенело рыча. Простояв так с минуту, ожидая, пока "настроится" сознание, девчонка заметила, насколько худы псы, заметила светлые шрамы, не зарастающие шерстью, увечья. Может, из-за легкого сотрясения серого вещества в голове, - дважды об асфальт, - а может, и по какой-то другой причине Хелависа почувствовала дикую жалость. И самодовольная ухмылка мгновенно слетела с лица. Девчонка перевела взгляд на дворнягу. Кажется, она одна не была сильно уверена в своих силах и своем голоде и только ошивалась рядом, вынужденно претерпевая других собак.
Тут каждый кусок, выгрызенный тобой из чужой глотки, на самом деле был выгрызен из твоей... Упрекать за желание существовать нельзя. Может быть, скоро и я стану подобна этим псам.
     Последний раз кинув неуверенный взгляд на вожака, Хелависа шагнула назад. И опять. Псы, понимая, что добыча ускользает, опять стали пытаться пробить решетку. Створки, скрепленные проволокой, немного разошлись, открывая узкий проход, куда бы едва протиснулся полугодовалый щенок, хотя раньше такого зазора не было. Прекрасно понимая, что своей заминкой дала своре шанс ухватить еще кусочек жизни, Хел опрометью кинулась в глубь двора, так и не заметив тускло блестящий пистолет, нацеленный в сторону псов - а может, и в сторону самой девчонки.
Сумку жаль... Нужно будет попробовать вернуться сюда. Надеюсь, они не разорвут её в клочья.
     Свернув на очередную улочку, Хелависа поняла, что забежала во двор домов, стоящих по квадрату. Подобные выезды имелись с четырех сторон - один напрямую вел в сплетение улиц, другой - на авеню, третий, по видимости, к парку, а насчёт четвертого девушка не стала заморачиваться. Слышался скрип, то утихающий, то опять набирающий силу с каждым дуновением ветра. Приглядевшись, Хелависа поняла, что это скрипят заржавевшие старые качели, некогда выкрашенные в ядерно-зеленый цвет.
Брр... жутковато как-то...
     Стараясь не обращать внимание на неприятный режущий скрип, Хелависа рысцой побежала к двухэтажному дому, надеясь забраться на крышу. Ко всему прочему в животике что-то заурчало, а голод стал скребстись внутри.

На пару минут звуки возни в стороне утихли. Хелависа понадеялась, что собаки оставили её в покое, хотя что-то внутри всё равно не позволяло расслабиться. Когда до лестницы осталось всего несколько метров, из-за дома выскользнула до ужаса знакомая тень и решительно встала между девушкой и её же целью. Хел, смекнув, что к чему, тихонько беспомощно взвизгнула. Рядом с вожаком ковыляла и хромая дворняга, зажав в зубах ошмётки яркой ткани. Хелависа узнала в этих клочках потерявшую всякую форму сумку; хотя, судя по всему, не считая несколько грязных пятен, с ней всё было в порядке.
Только не сейчас! Только не здесь! Я не могу вот так бесславно сдохнуть!
     Хел круто развернулась. И только тогда поняла, что зажата в кольце. Псы все до одного злобно скалили зубы. Шесть пар горящих торжеством глаз... Разве что дворняжка сохраняла некоторые остатки "человечности", если эту спокойную растерянность можно было так назвать. Девчонка всхлипнула и стёрла со щеки единственную слезу, и, затравленно глядя на вожака стаи, зашептала молитву - первую и последнюю в своей жизни. Как бы не хотелось верить в Бога – она не верила, хотя и изредка вспоминала об этом слове – таком же вечном, как «мама».
     И это был конец...
     Скрип качелей, завывание ветра, ворчание других псов - какие-либо звуки исчезли, оставляя только скрежет когтей по асфальту и клокотавшее в груди вожака рычание. Слёзы просто заливали лицо, будто девчонка окатила себя водой; щеки, лоб и участок шеи пошли пятнами, а глаза покраснели почти как у тех собак. И как бы не хотелось встретить смерть гордо, с улыбкой на лице, умирать приходилось как последний трус. Хелависа прижала ладони к дрожащим губам, уже не держа тихий плач.
...аминь.
     И вожак остановился. В ушах девушки застучала кровь. Мысленно она торопила пса, что мучительно долго пригибался к земле, напружинивал задние лапы. Перед глазами мелькнули лица родителей, брата. Хелависа зажмурилась, уже готовясь брать билет в один конец - в страну вечного сна.
До свидания, жизнь.
     А потом... всё произошло в одно мгновение. Вожак прыгнул. Как только его лапы оторвались от земли, поблизости что-то довольно громко бабахнуло. Ухо обдало волной горячего воздуха, пронзительный свист ненадолго оглушил девушку. Она непонимающе открыла глаза - и рядом с лицом увидела бешено горящие глаза вожака, из которых стремительно уходила жизнь. Что-то тяжелое ударило девушку в грудь. Хелависа подкосилась и упала на спину, каким-то чудом избежав третьего удара затылком об асфальт. Разве что в плече что-то хрустнуло. На секунду в глазах потемнело. Сверху её что-то придавило. В дневном свете Хел различила поблескивающие клыки, судорожно втягивающий воздух нос, глаза, полные ненависти. На лицо капнуло что-то горячее. Девушка не посмела даже пошевелиться - только зрачки её сузились, а рот приоткрылся в болезненно беззвучном крике. Шок. На лоб, на щеку, на губы капала кровь.
Я,.. я жива.
     Собаки, позабыв о добыче, завертелись кругом, выискивая опасность. А девушка лежала на асфальте и бездумно смотрела, впервые видя смерть. Она опомнилась лишь тогда, когда голова пса безвольно упала на неё, как мячик, и в шею ткнулось что-то влажное и холодное. Молча спихнув с себя собаку, Хелависа села на асфальте. Кровь на лице, похоже, свернулась и неприятно стягивала кожу. Девчонка опустила голову. Рубаха на груди была залита чем-то серовато-зелёным.
Ками-сама...
     И Хел скрутил приступ тошноты. Она судорожно вцепилась в своё же горло и согнулась напополам, выплёвывая зеленую жидкость. Позже, брезгливо вытерев лицо тыльной стороной ладони, она поспешно отползла от пса и сощурилась, вспоминая, откуда донёсся звук выстрела. А потом подняла голову вверх и подозрительно покосилась на крышу дома. Но как бы она не вглядывалась - никого не видела.
А может, стреляли вообще в меня...
     Мысль заставила девчонку передернуться.
- Эй! - окликнула она, надеясь, что "спаситель" соизволит показаться.

Отредактировано Helavisa (2008-10-05 16:35:51)

Не без помощи псов, уставившихся все, как один, в сторону противоположного дома, Хелависа обнаружила своего спасителя. Внешне мальчишка не родил никаких симпатий. Только слабую неприязнь, схожую с неприязнью образованного, с удачно сложившейся карьерой, знающего смысл жизни человека к оборванцу-"Маугли". Видно было, что он выстрелил чисто случайно. Девчонка подумала, что, если бы его рука дрогнула совсем чуть-чуть, то она осталась бы без уха, а то и своре бы не пришлось выполнять лишнюю работу. Но, спохватившись и благоразумно вспомнив, что именно пацан избавил её от жуткой участи, Хелависа с готовностью вскочила на колени, готовясь ответить добром на добро.
     Мальчишка взирал на происходящее где-то с семиметровой высоты большими тёмными глазищами. Да и сидел он неустойчиво - казалось, едва шатнет лестницу, и скатится вниз. Он дрожал, насест под ним опасно подрагивал. В пистолетах Хел ни капли не разбиралась, а потому просто не обратила на оружие внимания. Девчонка активно зажестикулировала и беззвучно зашептала что-то, некоторое время боясь обратить внимание псов на себя снова, пытаясь привлечь пацанёнка, но тот был настолько напуган, что плевать хотел на спасённую им же рыжую девчонку. Да и собаки вскоре забыли о несостоявшейся жертве. Смекнув, кто тут теперь оказался центром их сосредоточенности, Хелависа вмиг обнаглела и без усилий вырвала из зубов хромой дворняги свою сумку, позже бережно прижав её к груди.
Только бы он не шевелился! - лихорадочно подумала девушка, взглядом ища вход в дом. Она уже собиралась встать и потихоньку смотаться на помощь мальчугану, как чёрный пёс, по размерам не уступающий вожаку, с глухим клекотом кинулся к мальчишке, попросту снеся с пути мешающую девчонку, заставив её третий юбилейный раз вмазаться землю. Хел только жалобно замычала, ощутив, как переносицу стало неприятно покалывать, точно захотелось чихнуть. На язык попал вкус крови.
Теперь я точно знаю, что выражение "Косточки стрекочут" можно трактовать буквально. Мм... ксо... Кровь из носа пошла... - девушка поднялась, одну руку вплетя в волосы, перепачканные теперь кровью и грязью. Посидев с минуту, она смачно сплюнула в сторону и отряхнула руки. - Чего-то мне сегодня везет в плотном знакомстве с асфальтом. Вон, небось, в трёх местах дырки проделала.
     Настроение из подавленного переросло в очень-очень плохое. Внимание привлек неприятный скрип железа. Повернувшись, Хелависа обнаружила, что мальчишка буквально висит на волоске от смерти. Легкие сдавило тисками. В ужасе распахнув глаза, не задумываясь, девушка вскочила на ноги, и, по-прежнему прижимая сумку к груди, кинулась ко входу в подъезд. Не волновало её то, что дом мог и обрушиться, и то, что собаки могли забежать следом, то, что в самом доме могла поджидать куда более страшная опасность. Но..
Держись, держись, держись, - тупо стучало в мозгу.
     Подъезд здесь был непривычно ухожен. Не обнаружилось ни единого дармоеда, кой бы подпортил побелённые стены. В целом, было вполне презентабельно. Но впечатление испортилось, как только перед глазами мелькнула незакрытая кирпичная кладка, а прямо перед носом резко распахнулась деревянная дверь (похоже, она раскрывалась от единого дуновения сквозняка) - оттуда робко шмыгнула облезлая кошка и скрылась в ближайшем тёмном закутке. Отвлёкшись от созерцания достопримечательностей двухэтажки, Хелависа пинком раскрыла дверь и влетела в небольшую квартиру.
     Квартирка оказалась однокомнатной, совершенно пустой и старой, очень старой. Похоже, её забросили еще до того, как Некомата ворвалась в спокойную жизнь Яшимы. Ремонт тут не делался, по меньшей мере, лет двадцать. Всюду осел такой слой пыли, что Хелависе захотелось сморщить нос и вылететь отсюда со скоростью пули.
Неужели ошиблась? - лихорадочно думала она, оглядываясь.
     Тут снаружи опять что-то скрипнуло и затрещало; Хелависа, наконец, нашла то неплотно заколоченное окно. Прыгнув к проёму, она почти наполовину свесилась на улицу и протянула руки к мальчишке, чудом держащемуся наверху. Его мертвенная бледность светилась сквозь плотный слой грязи на лице.
- Мальчик, мальчик! - тихо прошептала Хелависа, боясь спугнуть его. - Дай руку, скорее! ну!

Отредактировано Helavisa (2008-10-06 17:29:41)

Хелависа позже раз десять выругала себя за безалаберность. Рык, донёсшийся до неё позади, заставил девушку подпрыгнуть от неожиданности и округлить изумрудные глаза на порядком потрёпанную овчарку. Собака скалила клыки, совсем как свой вожак. На замызганный паркет капала слюна. Та, видимо, одна решила преследовать девчонку. Подумав, что в случае удачи этому "пёсику" достанется раза так в четыре больше, чем другим, Хел повернулась к мальчишке, чтобы гневно прикрикнуть на него, как увидела дуло пистолета, направленное ей в лоб. По исказившемуся лицу сложно было понять, что её больше испугало - перспектива схлопотать пулю или быть загрызенной псом. Но пистолет почти сразу же убрался, и мальчишка опять вцепился в лестницу, не справляясь с равновесием.
- Ну, не копайся! - поторопила девушка, покосившись на пса позади.
Почему он не нападает? Ждет, когда добычи привалит больше? Вот чёрт... Если удастся втащить пацана сюда, свора с легкостью может найти нас по запаху... Чёрт! Как иногда сложно быть мозговиком-центром! Срочно нужно что-нибудь придумать.
     Тут по стенам с осыпавшейся штукатуркой прошла трещина. Хелависа понадеялась, что явно просыревший пол вынесет вес подростка и маленького ребенка. Внизу яростно залаяли собаки. Тут же по рукам царапнуло что-то, и от болезненного ощущения девушка зашипела. Потом мгновенно переключила внимание на того, кто причинил боль. Мальчик лихорадочно вцепился в руки девушки, оставляя царапины и тёмные нелицеприятные полосы на коже. С минуту они молчаливо боролись с лестницей, пока, наконец, хлопец не смог встать на подоконнике. Подумав, что всё закончилось, Хелависа ободряюще хлопнула мальчишку по щеке и повернулась к псу.
Вот теперь придется потрудиться.
     Но пацанёнок, еще цепляясь за левую руку рыжей, внезапно потянул её обратно вниз. Хел повернулась, собираясь огрызнуться на него, и не сразу поняла, в чем дело. Мальчишка утягивал её вниз. Потеряв равновесие, Хелависа чуть не выкатилась из окна, и, только в последний момент обвив ребёнка руками, упираясь коленями в батарею под подоконникам, рванулась назад, опрокидываясь на спину. Раздался звук рвущейся ткани, лестница загремела вниз. Хелависа упала, с трудом избежав сильного удара, крепко прижимая к себе мальчишку, чтобы смягчить его падение.
Получилось, - сообразила она.
     Возобновившееся рычание заставило её опустить голову на пол и глянуть на пса. Все было перевернуто вверх тормашками, но желания перекатиться в нормальное положение не было. Даже в перекувырнутом виде пёс был столь же грозен и опасен.
У мальчика есть пистолет!
- Стреляй в него! - взвизгнула Хелависа, мгновенно приняв вертикальное положение и отпихнув парня от себя. - Или отдай пистолет мне!
     Явно не собираясь отступаться от своих слов, Хелависа протянула руку раскрытой ладонью вверх.
Чёрт. Это ведь будет просто. Просто спустить курок..

Этот городок показался Нику самым паршивым местом, какое только можно было представить. С первого взгляда можно было понять, что, сунувшись сюда, можно было смело в самое ближайшее время ожидать неприятностей на собственную филейную часть. Разруха, потрескавшийся асфальт, мусор под ногами, пыль... Разбитые вдребезги стёкла, осколки которых валялись тут же на земле, раскуроченные в хлам машины... И ни единой живой души. Тишина... И вдоль дороги мёртвые с косами стоят.
Конечно же, никаких мёртвых с косами на самом деле не было - это просто память в очередной раз подкинула какую-то глупую цитаты.
Доминик медленно брёл по пустынной улице, закинув свой рюкзак на одно плечо и подпинывая постоянно попадавшиеся камешки.
Раз этот городок показался ему самым паршивым местом, какое только можно было представить, занчит, ему определённо было сюда. Таков его долг. Работа, на которую он сам подписался. Призвание, если хотите.
- Ксо, мне скучно! - его галлюцинация снова вышагивала рядом, закинув руки за голову и позёвывая от вечно гложущей его тоски. - Такой дохлый город, что самому впору лечь и сдохнуть...
- Так ложись и помирай, я тебя не держу, - хмыкнул Доминик.
- Неееет, тебе без меня будет плохо. Кому ты ещё нужен, кроме меня? Я составляю тебе компанию. Даже помогаю иногда, или скажешь не правда? - галлюцинация ехидно, как делала всегда, ухмыльнулась.
Разговор с самим собой был прерван не самым приятным образом - хотя в любом другом случае Ник и рад бы был услышать хоть какие-нибудь звуки, подтверждающие наличие здесь жизни. Если бы эти звуки не напоминали те, которые издают хищники на охоте.
Кажется, собаки. Штук пять. Может, чуть меньше. Плюс-минус одна...
Пораскинув мозгами, Ник вытащил из кобуры пистолет и двинулся на звук, стараясь издавать как можно меньше шума. Это могла быть просто обычная свара внутри стаи, а могла быть...
К своему счастью, он не стал сразу же вылетать из-за угла, а предпочёл осторожно выглянуть из-за него, чтобы убедиться - это была не обыкновенная свара. Охота.
За людьми.
На почти оторвавшейся от стены дома ржавой пожарной лестнице болтался маленький мальчик с пистолетом, внизу прыгали пять псов, довольно крупных, что удивительно - если учитывать тот ннедостаток пропитания, который, несомненно, они испытывали здесь. К тёмному проёму подъезда метнулась то ли девочка, то ли девушка - Ник не успел разглядеть, заметил только мелькнувшие рыжие волосы, - а затем она скрылась внутри.
Прямо за ней по пятам следовал мощный, крупнее своих сородичей, пёс. Он был взбешён, очевидно, охота длилась уже довольно длительное время и голод подстёгивал его - а он никак не мог поймать такой лакомый кусочек.
С ума сойти...
Недолго думая, Доминик сорвался с места и рванулся сразу же в подъезд, надеясь не привлечь внимания занятых сбрасыванием мальчика с лестницы псов. Девушка вытащит мальчика, но её будет поджидать сюрприз в виде взбешённой собаки за спиной... В принципе, это стало бы победой стаи, если бы волей случае здесь не оказался Ник.
С полной обоймой патронов и ещё двумя кинжалами, жаждущими крови.
Профессиональный охотник. Порой ещё более отчаянный, чем этот зверь.
Взбегая по лестнице, Ник готовился сразу же стрелять, как только окажется на месте. Чтобы оценит ситауацию хватило пары секунд - рычащая, явно готовящяся к прыжку псина, сидящая на полу потрёпанная девушка - та самая, рыжеволосая, маленький мальчик...
Выстрел.
Пуля угодила прямо в затылок овчарки - это явно было что-то напоминающее сию породу.

Юноша брезгливо поморщился, разглыдвая то, что, его молитвами, осталось от собаки. Решив не уделять этому больше внимания чем нужно и не портить и без того основательно подпорченное настроение, Ник отвернулся, рационально решив, что большего внимания сейчас заслуживают выжившие. Пока Доминик прятал револьвер обратно в кобуру, девушка уже успела накрыть голову овчарки своей основательно замызганной рубашкой.
- Ты кто?
- Доминик Артур Вейнберг к вашим услугам, мисс, - представился юноша, делая пару шагов к ней и мальчику. Вряд ли она услышала его ответ - всё пережитое навалилось на неё, и она разрыдалась, спрятав лицо в подтянутых к груди коленях. Или рассмеялась?.. В общем, Ник мог с полной уверенностью сказать, что это была депрессия.
- В принципе, её можно понять. Девушка, почти наверняка не привыкшая к подобному, - видимый только ему одному глюк снова возник рядом. Скрестив руки на груди, он смотрел на неё и мальчишку сверху вниз, попеременно переводя взгляд с одного на другого.
Заткнись, Ник, ради всего святого, только тебя сейчас здесь не хватало, скотина бесчувственная, - мысленно протараторил Вейнберг, приближаясь к девушке и опускаясь перед ней на колени, прямиком на грязный пол.
- Ну что вы, мисс... Успокойтесь, прошу вас... Вы со всем справились, всё позади... - тихо, как мог успокаивающе проговорил он, не рискуя пока прикоснуться к ней.

Отредактировано Доминик Вейнберг (2008-10-10 15:14:39)

Звучания немного жестковатого, непривычного имени и неяпонского обращения родило слабое фоновое удивление. Стерев слёзы ладонями, только еще больше размазав грязь по лицу, Хелависа затравленно бросила взгляд из-под чёлки на нового знакомого и подняла голову, криво ухмыляясь. Тихие судорожные всхлипы еще рвались откуда-то изнутри, покрасневшие глаза неприятно щипало. Дыхание стало частым и неровным. Заставив себя медленно вдохнуть полной грудью, а потом так же неторопливо выдохнуть, девушка протянула парню левую руку - вторая была оцарапана.
Доми-ник... Странное имя. И акцент у него... Он не японец, наверное. Хотя и у меня имя "не наше".
- Хелависа, - представилась она, пожимая руку Доминика.
     Покосившись на трещину в стене, девушка с трудом поднялась с пола. Обойдя собаку едва ли не за километр, она мельком выглянула за окно. На улице было столь же тихо, собаки куда-то исчезли. На лестничной площадке никто не скрёбся когтями в дверь. Решив, что свора скрылась ненадолго, Хел ненадолго исчезла из комнаты. Побродив по пустой квартире, она, наконец, нашла нечто вроде кухни. Из стены торчала раковина. Быстро раскрутив несколько болтов, Хелависа подставила руки под кран, надеясь ополоснуть лицо водой. Кран опасно затрясся, внутри что-то забулькало, но ни капли воды на ладони не попало. Девушка закрутила болты обратно и отряхнула руку об штаны.
- Здесь нет воды, - с лёгкой досадой оповестила Хелависа, вернувшись в комнату, где остались "мальчишки".
     Наконец, девушка повернулась к ребёнку. Тот лихорадочно сжимал пистолет. По его рукам стекала кровь. Заметно было, что он предпочитает доверять только самому себе. Неодобрительно тряхнув волосами, девушка отыскала свою сумку, и, опустившись где-то в метре от мальчика на корточки, стала копаться в сумке. Через минуту такого "копания" девушка протянула мальчику зеленое яблоко средних размеров, легко умещающееся на ладони. Один бок у него заметно потемнел, кое-где виднелись следы от собачьих клыков, а в остальном фрукт был полностью съедобен.
Хорошо, что от этого яблока вообще что-либо осталось.
- Ешь, - велела она, так и не дождавшись ответной реакции, просто положив фрукт на подоконник. - Ты заслужил.
Бедный мальчишка... Сомнительно, что он приезжий. Но если он яшимец - то его родители, должно быть, умерли во время нападения Некоматы. Такое испытание...
     Тут вспомнив, что до сих пор не поблагодарила своих спасителей, - и мало того, вообще не сказала хоть чего-нибудь вежливого, - Хелависа неуклюже плюхнулась на колени и традиционно выдала низкий поклон, касаясь лбом паркета, опираясь ладонями об пол по обе стороны от своей головы.
- Спасибо вам обоим, - пробормотала она, выпрямившись и нетерпеливо сдув с глаз чёлку. - Если бы не вы, меня бы давно... - и девушка красноречиво чиркнула пальцем по горлу.

Несколько раз Хелависа замечала, что новый знакомый скашивает глаза куда-то в сторону, словно наблюдая за кем-то. Еще раз словив такой взгляд, направленный в сторону окна, но вполне осмысленный, будто окно там было ни при чем, и объект наблюдения находился ближе к Доминику, девушка с плохо скрываемым любопытством склонила голову набок к плечу. Но промолчала.
- Это меньшее, что я мог для вас сделать... Прошу прощения, если напугал... своим неожиданным появлением.
     Хел вновь уважительно склонила голову, перекинула ремешок сумки через плечо и встала с пола. Оставаться здесь ей более не хотелось. Поболтавшись по комнате, нарезая кривоватые круги, девушка, вспомнив о чём-то, выудила из кармана мобильник. На нём, видимо, недавно треснуло стекло экранчика. Мало смутившись, девушка пощелкала по клавишам. Сети здесь не было.
- Странное место, - протянула она, пихнув телефон обратно. - Здесь нет связи, не работает электричество, нет газа, воды, мало живых людей, зато различной аномалии - хоть отбавляй... - она задумчиво пожевала губы. - После нападения так называемого "демона" на город в новостях ничего не говорили, точно город вдруг стал призраком. - Хелависа нервно хмыкнула и повернулась к собеседнику. - За всё то время, что я нахожусь здесь, я не видела Некоматы. Но слышала. Как бы хотелось не верить...
     Заметив, что разговорилась, девушка перестала мерить шагами комнату и скрестила руки на груди. Она была очень рада живому общению. Было и в этом общении что-то эгоистичное - вспоминая "подготовку" нового знакомого, Хел стремилась защитить прежде всего саму себя, а потому мысленно решила попытаться привязаться к спасителю.
Нет, я правда ощущаю себя последним трусом...
- А что ты думаешь об этом, До... Домини... - но "чужое" слово со странным созвучием плохо ложилось на язык, и Хелависа почему-то постоянно норовила схалтурить и обозвать Доминика неверно. - ...рыжий кавай-сан! - в конце концов, выкрутилась Хел, и опять бегло осмотрела спасителя. Тот выглядел вполне заурядно, но в его внешности ничего кавайно-смазливого не было. Судя по недовольству, отразившемуся на лице девушки, она тоже это поняла и пыталась умственно запихнуть сказанную фразу обратно.
Как бы за идиотку не принял... Хотя, впрочем, что мне? Вполне привычно. Переживу как-нибудь.

Когда девушка перестала смеяться (или плакать), мальчик толком не понял, что это было, представилась и поднялась с пола, он вздрогнул и кинул на неё недоверчивый, почти агрессивный взгляд.
Хелависа. Он запомнил это имя.
Потом Хел вышла, провожаемая напряженным взглядом глаз, которые среди них троих, похоже, единственные были не зеленого цвета. Однако, что к нему может обратиться странный незнакомец, убивший собаку, мальчишка не ожидал. Подавив в себе порыв метнуться к двери и скрыться, он внимательно выслушал то, что ему сказали, и неприязненно поморщился, как морщится младенец, отказываясь от невкусной, на его взгляд, каши. Сложно было сазать, воспринял паренек слова незнакомца положительно или отрицательно, но воспринял точно.
Когда Хелависа вернулась, настороженный взгляд темных глаз переметнулся к ней. Она вообщила, что воды в доме нет, на что ребенок только едва заметно облизнул сухие губы, а потом предложила яблоко... Предложила весьма-таки внушительным и уверенным голосом, так что мальчик даже немного сжался, словно его за что-то ругали.
Только дождавшись, пока девушка отвернется к новому знакомому, мальчик выбросил вперед руку, схватил яблоко и тут же остервенело впился в него зубами, второй рукой не выпуская пистолета. Услышав слова благодарности, он даже перестал на секунду грызть яблоко, кинул на Хелавису недоверчивый взгляд, потом потянулся назад и из положения "стоя на коленях" просто уселся на пятую точку все на те же стекла. Казалось, они вовсе его не волновали.
Некоторое время мальчик не обращал внимания на Хелавису и Доминика (его имя он тоже сразу запомнил, каким бы чудным оно не было), а вот когда девушка упомянула демона, он явно напрягся, отодвинув от лица покусанное яблоко. И сидел так до тех пор, пока словоохотливая спасенная не произнесла слово "Некомата".
Тихо взвигнув в своем углу, мальчишка крупно содрогнулся всем телом, подтянул колени к лицу и закрыл голову руками, путаясь пальцами в густой гриве темных волос. На все остальные речи ему было уже плевать...

- С кем ты говоришь?
- Опа, Ники-тян, ты спалился, - второй заржал ещё пуще - это попахивало самой настоящей истерикой. Такая же истерика могла вот-вот приключиться и с самим Домиником, только совсем по иной причине - немного расшалились нервы. Просто от всего.
Как он и думал, с людьми будет сложно.
- Это... понимаешь ли... это... - мямлил он, стараясь тем временем пытаясь сообразить, что бы такого сказать в своё оправдание. Такого, чтобы от него не шарахались потом с дикими воплями "Сумасшедший! Спаситее!!". 
Своим временным спасением он обязан был мальчику, который ни с того ни с сего вдруг закричал и внимание Хелависы моментально переключилось на него.
- Ники, она начинающий психолог, слыхал? Она тебе поможет от меня избавиться, - глумливо проговорил второй, усаживаясь на подоконник и закидывая ногу на ногу. - Поговори с ней, расскажи свои проблемы... Так и представляю! "Ах, Хел, понимаешь, у меня тут раздвоение личности образовалось! Я вижу свою копию, к которой могу прикасаться, могу с ней разговаривать, только никто кроме меня больше его не видит и не слышит...
Спокойствие, Доминик Артур, только спокойствие... - собрав волю в кулак, ты не стал даже огрызаться а просто проигнорировал его, даже взглядом не удостоил. Одно только но: теперь его - твои - ботинки находились в постоянной зоне видимости.
Поведение Хелависы с мальчиком заставило улыбнуться - она была очень добра к нему. Сам Доминик ни за что не смог бы также - он не очень любил детей. Людей. В общем, сложная ситуация. Даже не так. Не "не любил" - просто опасался слегка. Из-за недостатка опыта в общении...
Оценив тон и слова, ею сказанные, юноша одобряюще кивнул - насколько он мог судить, это могло сработать. Хотя, опять же, смотря с кем...

Громкий рокот мотора совершенно не вписывался в общую картину города, резко разрывая тишину и эхом отдаваясь от стен, заставляя дрожать оставшиеся кое-где стекла, а целым пластам старой штукатурки - опадать, создавая ещё больше громких, непривычных теперешней Яшиме шумов.
Странно... Как такое может быть? Прямо же еду... Не сворачивая... Почему?!
Мысли, рваные, спутанные... Панические... Кир не мог поверить в случившееся, в этот бред, ирреальность, просто в то, что он не может выехать. Просто не может, тут даже дело не в везении, не в его умении теряться. Дело в самом городе? Он не знал, не знал ничего про эти старые развалины, про этот пустующий костяк, наверное некогда красивого города. И теперь этот костяк не хотел отпускать свою новую жертву, как бы она не вырывалась. Мотоцикл делал один круг за другим, постепенно растрачивая драгоценные запасы бензина.
Ребёнок ничего не мог с собой поделать, в который раз бессмысленно стараясь преодолеть то, что не давало ему выехать. Словно бабочка, бьющаяся в закрытое стекло. Или дикая птица, посаженная в клетку.
Это не правда... Я сплю... Сон... Кошмар... Это не правда...
Слабая детская вера, сминаемая кусочками реальности: старые дома, разбитые дороги, свежие пятна крови и звуки выстрелов. Лишь последнее заставило Кира вздрогнуть, и немного приостановить своё бессмысленное кружение по этой части города, черт, он даже не знал где эта самая часть. И непонятно что напугало сильнее - вся эта ситуация, или то, что тут может оказаться кто-то кроме него, кто-то, кто может захотеть поохотится на беззащитную добычу, или наоборот - пытающийся сейчас спастись от кого-то. Страх..
Страх, паника, злоба, он давно забыл про осторожность, у него осталось лишь упрямство и желание выбраться, уйти отсюда.